Наследник черного престола  - Егор Серебрянский

Его отвлек голос Ниэля:

– Я Ниэль Святой, семьсот девятый сын рода Роаллов, согласен на пакт о ненападении, пока мы не устраним общую угрозу. И клянусь, что до того времени ни один белый не убьет ни одного черного, если тот не пересечет нашу границу.

– Да что вы говорите. Славненько, – буркнул Николай. – Еще сделаем вид, что у нас есть другой выход. Вы-то громче нас блеете о добре и справедливости, так сделайте для этого хоть что-нибудь. А потом тоже не помешает сесть за круглый стол и уже каким-то волевым решением прекратить этот тысячелетний кретинизм.

– Вы очень странный, – зачем-то сказал и белый маг, сканируя Николая взглядом. – Я видел двух ваших предшественников и с уверенностью скажу, вы очень странный. Не ощущал бы вашу магию, усомнился бы, что вы вообще черный лорд…

Господин Шур нервно воскликнул:

– Самый черный из черных лордов! Не ваше дело!

А Луар выступил вперед:

– Кого хотим, того и коронуем! Вашего белючего мнения мы еще не спрашивали! Давайте, топайте уже с нашей земли, а то вы теперь нарушаете пакт!

– Ну и утопаем! Потом за каждое слово ответите!

– Ага. Как вы в прошлый раз, когда мы отбили Серую Пустошь?

– Хватит, хватит! – остановил Николай, пока едва утихший конфликт не перерос в новую стычку. – Взрослые же люди! Прощай, Ниэль. Знакомству не рад, врать не стану, но надеюсь, у тебя хватит если не благородства, то ума не нарушать наш договор. – И сразу повернулся к своим: – Трину с Ноэ нашли?

Все промолчали, это и было ответом. Господин Шур подошел ближе и тихо заговорил:

– Хочу сказать важное, мой лорд. Да, ваша выдержка меня восхитила. И не было других решений – нет ничего глупее, чем убивать друг друга, пока кто-то в стороне ждет, когда оба престола освободятся. И теперь все подозрения с белых сняты, это тоже благодаря вам. Но замечу, что союз с белыми очень плохо скажется на вашей репутации. Все, что вы творили до сих пор, не идет ни в какое сравнение. Настаиваю на том, чтобы вы вели себя осторожнее, чем раньше, теперь ждите ударов и от своих.

Господин Зор просто разводил руками и рассуждал вслух сам с собой:

– Но если белые невиновны, тогда кто? Неужели действительно предатель в нашем или их совете?

Николая пока заботили совсем другие проблемы.

Черные утаскивали к погребальным кострам тела своих и успевали обобрать павших светлых, пока те до них не добрались. Быть может, не зря белые кричали им вслед проклятия и называли вандалами? Убитых драконов демоны разделывали на месте – а чего мясу пропадать? Николай решил мысленно называть их прагматичными и разумными, а не каким-нибудь оскорбительным термином. Настроение его было ниже всех допустимых норм.

Ноэ нашелся сам – уже тогда, когда привычная синь заполнила воздух, а луна снова засияла огромной плашкой на полнеба. Хоасси прихрамывал, и вся его одежда была пропитана кровью, но Коля обрадовался и зашагал навстречу – все-таки облегчение узнать, что верный товарищ жив.

Но тот сразу сообщил:

– Я видел, как они унесли Тринадцатую, мой лорд. Осознавая, что она вам дорога и является чуть ли не единственным гарантом вашей стабильности, я решил ее отбить.

– От кого? Кто унес?

– Белые маги, мой лорд. Но к тому времени я уже был ранен и против пятерых не устоял. Они пригвоздили меня к дереву, уже из этого я сделал вывод, что заключено какое-то мирное соглашение. Иначе бы убили, а не задержали.

– Что?!

Пока он подбирал правильное определение, в небе обозначилась черная точка. Всадник на пегасе сделал круг над ними, бросил сверток и поспешил убраться. Господин Луар передал Коле письмо. Почерк Ниэля оказался таким же забористым и раздражающим, как и он сам.

«Киан! Поскольку мы теперь „друзья“, – вот так, именно в кавычках, – то я „по-дружески“ сообщаю тебе, что мы обнаружили ту девушку, которую ты искал. Мне показалось, что она важна. Она пострадала в битве, но жива. Даю слово Ниэля Святого, семьсот девятого сына рода Роаллов, что лекари окажут помощь, мы позаботимся о ней и не причиним вреда. Предупреждаю вспышку черного гнева, Киан, и подчеркиваю, что мне нужна хоть какая-то гарантия против твоей подлости. Клянусь, что верну ее живой и невредимой сразу после того, как обнаружится враг и наш союз распадется. Это будет моим последним актом милосердия перед тьмой».

Николай не мог осознать. А потом решил, что стоит написать ответное послание – «по-дружески». Если исключить все маты, которые в этом мире нуждались в дополнительной трактовке, то осталось бы только «козел» – а таких животных здесь вовсе не водилось. Руки дрожали от ненависти. Да он уже проклял этот союз с негодяями и собирался вновь поднять войска в наступление.

Видя его состояние, Ноэ сам взял бумагу и понюхал, после чего спокойно заметил:

– Ложью не пахнет, мой лорд. Ниэль действительно собирается вернуть ее живой и здоровой, если вы не нарушите договор. Есть подозрение, что они даже не узнали в ней шорсир – Тринадцатая тяжело ранена, была без сознания. А у белых вообще шорсир нет, они об их существовании слышали только из сплетен и домыслов. Потому я настойчиво советую не пороть горячку. Тринадцатая или сбежит сама, или ее вернут, как обещано. Ее жизни ничто не угрожает, но сам союз крайне важен. Вам в связи с этим решением придется столкнуться со множеством проблем, не тратьте силы там, где и без вас все уладится.

Не только Ниэлю в этот знаменательный день пришлось переступить через свои принципы и амбиции. Черный лорд чувствовал себя так же: заглушив отчетливое желание и буквально заставив себя рассуждать рационально, он был вынужден согласиться. И, в точности как Ниэль, только и ждал момента, когда уже можно будет отомстить всем этим гадам.

Когда армия вновь выстроилась в шеренги, а Николай придумывал какую-нибудь вдохновляющую речь, вперед выступил Тайгон, глубоко поклонился и зычно заговорил:

– Вы мой лорд и повелитель! – он вновь склонил голову, дожидаясь, пока шум вокруг утихнет. – И я видел, с какой яростью бросились на эту белую гниль. Сегодня в вашем облике я узрел лик отца, который в каждой схватке разил врагов в первых рядах. Вы его смелость и безрассудство, вы его кровь, мой лорд, а я навеки ваш слуга. Но по праву родства низменно прошу вас ответить: почему вы не убили его? Почему приказали отступать? Почему вообще пошли на этот унизительный союз?

На последней фразе сразу несколько человек в первых рядах опустили взгляды, из чего Николай мог сделать все нужные выводы. Вот и начало волны осуждения. Он сказал сначала тихо Ноэ, который стоял рядом:

– Слыхали? Если он все видел, значит, был рядом. И притом не пытался меня убить. Кроме того, у него хватило храбрости спросить о том, что беспокоит всех. Я тоже дам вам совет, советник. Если меня убьют, коронуйте Тайгона – уверен, что он оправдает все ожидания.